Что такое Школа приемных родителей с Людмилой Петрановской - часть вторая.

Часть вторая: «Самое главное – понять себя»

- К мысли о приемных детях люди приходят разными путями. Кто-то долго думает, «созревает», читает всякие материалы. А некоторые видят объявление в соцсетях с трогательной фотографией ребенка и призывом «мама, найдись!» – и неожиданно для себя бросаются собирать документы и покупать детскую кроватку. Не вредят ли в данном случае соцсети? Ведь приемное родительство – это очень серьезное решение, кардинальным образом изменяющее всю жизнь и ребенка, и родителей…

- Я знаю немало детей, которые таким образом нашли семьи, и все у них хорошо. Причем в основном это были дети с достаточно тяжелыми заболеваниями и непростыми историями, так что неизвестно, как бы сложилась их судьба, если бы не пиар в соцсетях.

Да, посты в соцсетях – это давление, это грубое нажимание на болевые точки, и добрые, отзывчивые люди, чувствительные к чужой боли могут очень эмоционально отреагировать на них, бросившись собирать документы. Но взять сразу ребенка они не могут, потому что по закону они два месяца должны обучаться в ШПР. Так что соцсети – это неплохо именно потому, что существует ШПР. И как бы человека ни накрыло, как бы ни хотелось немедленно бежать спасать мир, ему придется остановиться. Сам факт, что в ШПР надо записаться и ходить туда целых два месяца, – это уже серьезный фильтр, и те, кого случайно подхватила эмоциональная волна, просто не придут в ШПР.

А те, кто придут, должны будут осмыслить реальные потребности детей и собственные реальные возможности. К концу ШПР человек должен отделить поверхностно-эмоциональные порывы от реального, серьезного желания, проанализировать все не только с позиции «хочу-не хочу», но и «могу-не могу». Кто-то в этом процессе понимает, что он погорячился, все это не для него – и это, безусловно, хороший результат. А кто-то, наоборот, укрепляется в своем намерении и берет ребенка, причем часто не того, чью фотографию он увидел в соцсети, а совсем другого.

- Много ли выпускников ШПР в итоге отказываются от мысли о приемном ребенке?

- Точной статистики нет и быть не может, хотя бы потому, что от желания взять ребенка до момента фактического усыновления может пройти сколько угодно времени. Выпускников ШПР, которые четко говорят «нет, мы не готовы», обычно бывает процентов десять. Но тут еще надо учитывать, что сразу после обучения людям может быть неудобно признаться, что они не готовы. Кому-то сама жизнь подбрасывает повод отказаться: потеря работы, необходимость переезда, болезнь близких. А те, кому это действительно надо, обычно уже через несколько месяцев бывают с детьми.

На самом деле, мы ни в коем случае не ставим целью убедить каждого слушателя ШПР взять ребенка-сироту. Наша задача – помочь человеку осознать риски, понять, какие могут быть «подводные камни», понять свои возможности, сильные и слабые стороны, и в итоге принять решение с открытыми глазами, а не на основании эмоций, мифов и стереотипов.

- А правда ли, что преподаватели в ШПР обязательно сами должны быть приемными родителями?

- Нет, в принципе это не так, хотя в нашей школе все тренеры, действительно, имеют приемных детей. Но, на самом деле, компетенция тренера ШПР состоит из двух частей, и люди приходят в эту профессию двумя путями.

С одной стороны, тренер должен уметь вести группы, и желательно - с психологическим уклоном. В ШПР, конечно, входят какие-то лекционные кусочки, но основное обучение происходит в упражнениях и обсуждениях, так что и традиционный школьный механизм «учитель рассказывает, а ученики слушают и записывают» здесь не работает. Поэтому тренер должен знать, что такое групповая динамика, уметь проводить упражнения, ролевые игры и вообще понимать, что работа с группой – это не то же самое, что публичные выступления и лекции, это интерактивный процесс. Я знаю успешных тренеров ШПР, которые в прошлом были бизнес-тренерами, и тех, кто вели психотерапевтические группы.

Что касается психологического образования, то оно желательно, потому что слушатели на занятиях прорабатывают свои отношения, свои детские травмы и, конечно, переживают по этому поводу. Но, по моему опыту, психологическая часть компетенции тренера может сводиться к глубокому общему кругозору. Многие очень хорошие ведущие ШПР не являются дипломированными психологами, но заканчивали качественные курсы, интересуются темой, много по ней читают.

Вторая часть компетенций – это всесторонние знания про приемных детей, про особенности детей, разлученных с семьей и переживших травму привязанности. Ведущий ШПР должен четко понимать, что такое травмы привязанности, как они отражается на развитии ребенка, на том, как он устанавливает новые отношения. Он также должен знать, что происходит с семьей, когда туда приходит новый ребенок, что может помогать и что может мешать приемным родителям принять этого ребенка.

Это отдельная сфера знаний, которым пока не учат ни в одном вузе. Как можно получить эти знания? Самый очевидный путь – это собственный опыт приемного родительства. Но здесь очень важно, чтобы человек не просто взял одного ребенка, а был глубоко в теме: общался с другими приемными родителями, читал литературу, участвовал в сообществах, волонтерил, помогал, консультировал на бытовом уровне. Другой вариант – если человек достаточно давно работает в сфере помощи детям-сиротам и приемным семьям и также много читает, общается с другими специалистами, ищет новые методы работы и таким образом набирается качественных знаний.

Так что можно сказать, что ведущему ШПР не обязательно самому быть приемным родителем. Но он обязательно должен иметь определенную систему ценностей, потому что, хочет он этого или нет, но он обязательно транслирует ее на слушателей. Я сталкивалась с ситуациями, когда ШПР начинает вести человек, который в кулуарах говорит «я не понимаю, как можно этих детей взять в семью, как можно ЭТО привести в свой дом». И на мой вопрос, как же вы можете работать с будущими приемными родителями, он отвечал: ну я же им этого не говорю! Понятно, что такого тренера лучше не допускать до ШПР, потому что на занятиях все ценности «считываются». В ШПР мы предоставляем людям услугу по повышению качества их решений. Эту услугу надо предоставлять добросовестно, думая о последствиях, которые принятые решения будут иметь в жизни людей.

- Иногда люди убеждены, что никакой помощи в принятии решения им не нужно. Они стремятся упросить себе жизнь и пройти учебу заочно, по скайпу и пр. В некоторых регионах даже в опеке говорят, что очных ШПР нет и дают кандидатам направление на дистанционное обучение.

- Это оправданно только для таких регионов, где очень большие расстояния между населенными пунктами, где иначе совсем никак. Но, в основном, в крупных городах, в Москве дистанционная ШПР – это бессмысленное и вредное явление. Если человек не может себе позволить посетить 10 занятий, у него нет времени, он болеет, работает, занимается другими неотложными делами, то где он возьмет время на ребенка?